Великая Отечественная война оставила в России десятки аномальных зон. Корреспондент «Комсомолки», участвуя в раскопках на местах кровопролитных боев, постоянно сталкивался с необъяснимыми явлениями.

Места боев имеют особую ауру, от которой не по себе. Поэтому не случайно, что и у «черных», и у «красных» следопытов культовый фильм — «Сталкер» Тарковского, а любимая книга — «Пикник на обочине». Говорят, копали выросшие в послевоенном Ленинграде братья Стругацкие. И еще как копали! Кстати, у следопытов даже жаргон заимствован из их легендарных произведений: найденные в лесу вещи зовутся «хабаром», а места раскопок — «зоной».

Бродишь по такой зоне, и кажется, что все время кто-то смотрит тебе в спину. А фоновый звук в наушниках металлоискателя вдруг трансформируется в мужской хор. Мне почему-то все время слышится, как поют «Варяга». Или, наоборот, чудится, что тебя все время кто-то окликает по имени.

Есть места, где испытываешь необъяснимый, парализующий ужас, совсем как в плохих снах. Однажды, путешествуя по самым глухим местам, где проходил Волховский фронт, среди сплошных болот, поросших гнилой осиной, я наткнулся на сухую уютную полянку. Поставил палатку. К вечеру, когда меня охватило совсем уж благостное умиротворение от тишины и покоя, метрах в 300, в урочище Гряды, застучал топор, а потом стали перекликаться дети. Я даже на слух установил их возраст — годика 2 — 3, не больше.

До ближайшей дороги с твердым покрытием было километров 15 по болотам в одну сторону и километров 100 — в другую. Реальные дети не дошли бы сюда и не стали бы кричать до самого восхода солнца. Они бы просто охрипли.

Ночью я лежал в палатке, в холодном поту, прижав к груди карабин «Сайга» со спущенным предохранителем, и слушал, как лепечущие голоса перемещаются в пространстве, то приближаясь, то удаляясь. Иногда эти крики повторяло эхо — мир нематериальный пересекался с реальностью.

Утром я пошел в урочище Гряды, от которого война оставила только кучи кирпича, поросшие здоровенными деревьями. Вместе со Второй ударной армией в котле погибли тысячи мирных жителей, и сколько их лежало в фундаментах рухнувших домов, можно было только догадываться. Я включил прибор, и первое, на что отреагировал мой металлоискатель, был прогнивший игрушечный эмалированный тазик, в котором лежала раздавленная целлулоидная кукла.

Я закопал все это добро обратно в землю и поставил сверху крест, потому что, по моему личному мнению, во всех игрушках остаются частицы детских душ и трогательной детской любви. Я прожил возле этого урочища еще три дня, ковыряясь на немецких артпозициях, и никто меня больше не беспокоил.

Подобные аномалии сталкеры называют хрономиражами и считают их почти обязательными явлениями для таких мест. Объясняют: там, где лежат непохороненные люди, остаются их биополя. Если людей были многие тысячи, эти биополя можно уже почувствовать, услышать, а иногда даже увидеть. Географически зоны с хрономиражами разбросаны по всем фронтам той войны: остров Рыбачий под Мурманском, Невский пятачок под Ленинградом, Ржев, Рамушевский коридор под Демянском, Долина смерти под Новгородом или Мамаев курган в Волгограде. Знаю десятки трезвых и уравновешенных поисковиков, видевших и даже пытавшихся снимать атаки, которые захлебнулись в крови еще 60 лет назад.

Но, как правило, фотопленка не фиксирует хрономиражи — на негативах остается только белая муть. А чтобы увидеть их глазами, нужен туман. Он превращается в экран, на который проецируются события прошлого. Иногда в тумане перед наблюдателем из отдельных фрагментов начинают складываться ясно читаемые картины. Почти всегда это силуэты солдат с характерными деталями немецкой или советской амуниции. Ветер может сносить туман, но контуры людей всегда будут двигаться в заданном направлении — от нашей передовой линии к немецким траншеям или наоборот. Так, как это было в реальности, много лет назад, во время кровавых немецких контратак под Демянском или прорыва блокады под Ленинградом.

Все, что найдено на местах боев, обладает особым норовом, повадками и памятью. Проверено многократно — эти вещи, один раз спасенные из небытия, не любят возвращаться туда, где их потеряли и снова нашли. В лесу, на отчищенном и вновь завороненном штыке сразу же выступит ржавчина, алюминиевый стаканчик от немецкой фляги обязательно упадет в костер и сгорит бесследно, как бумажный, а красноармейская звездочка, приделанная к бейсболке, просто потеряется. Забирая из леса и реставрируя находки, ты грубо вторгаешься в естественный ход событий и времени, меняешь его произвольно, а иногда берешь себе чужие грехи или страдания. Расплата за легкомыслие наступает быстро.

Друг подарил на Новый год немецкий смертный медальон на толстой серебряной цепи. На вид ничего особенного — овальная алюминиевая пластина, разделенная на две части пунктирной просечкой. После смерти владельца медальон ломали, одну часть оставляли на трупе, другую передавали в штаб дивизии. Бывшему хозяину этой вещицы не везло просто фатально. Судя по маркировкам на медальоне, его за какую-то провинность перевели с непыльной службы по охране аэродромов люфтваффе «Flieger Horst Schutze» (Fl. H. Sch.) в запасной пехотный батальон «Infanterie Ersatz Bataillon» (Inf. ers. batl.), который в итоге весь полег у станции Погостье. Немца этого не нашли после боя — он так и остался лежать в заваленной траншее.

Получив подарок, я не придумал ничего умнее, чем надеть медальон на себя. Дальше события стали разворачиваться головокружительно. За несколько дней я, нищий студент, потерял все, что у меня было. Для начала ушла жена. Через день, перегоняя чужую ржавую «копейку» со штрафстоянки, я въехал в зад новенькой «девятки». Пока разбирался с последствиями аварии, меня отчислили из института. Из дамского общежития, где я жил нелегально, меня попросили выехать в течение трех дней на улицу. Можно было смело вешаться, но не нашлось подходящего крюка.

Решение пришло во сне, неосознанно: толстая цепь, на которой висел медальон, запуталась и захлестнула шею так, что на горле остался багровый рубец. Я снял с себя от греха подальше эту любопытную вещицу с «историей», и жизнь так же резко стала налаживаться. Я многим рассказывал про этот медальон. Если мне не верили, я доставал его со словами: «На, поноси немного…»

Желающих так и не нашлось. Потом я избавился от медальона, продав его за бесценок первому попавшемуся коллекционеру.

Поверья и приметы

Суеверию большинства поисковиков могут позавидовать даже летчики и моряки. На самом деле приметы — всего лишь свод законов, по которым нужно жить, если постоянно сталкиваешься с нематериальными объектами и явлениями на местах боев. Не нужно глумиться над останками — нет возможности вывезти или опознать погибшего, не поленись, поставь крест из двух палок и уйди прочь. Не лезь без нужды на заброшенные лесные кладбища и в санитарные захоронения: расплата догонит неминуемо, и в какой форме — неведомо.

Друзья, состоявшиеся бизнесмены, болеющие «эхом войны», вернулись из последней экспедиции бледные и потерянные. Они ездили в Макарьевскую пустынь, в монастырь, который немцы превратили в мощный укрепрайон. Наши во время наступления 1944 года накрыли немцев «эрэсами». Залп «катюш» снес до основания один из древних духовных центров Новгородчины. В окрестностях пустыни, безлюдном и заболоченном районе, следопыты искали какое-то немецкое кладбище, но не нашли и решили расковырять монастырский погост. Пока выбирали могилу для надругательства, пошел дождь. Он, кстати, начинается всегда, когда тревожат останки. Бабулька с кулечком целебных травок появилась как из-под земли.

Поинтересовалась, что ищут отроки, а узнав, что отроки интересуются немцами, повела их в лес показывать то самое фронтовое кладбище. Следопыты потом говорили, что лазали с этой бабкой по бурелому очень долго, и что-то она им рассказывала, а что — никто вспомнить так и не смог. Потом резко стемнело, а бабка сгинула куда-то бесследно. Выбраться из леса до утра они так и не смогли: «GPS» не мог захватить спутники из-за низкой облачности и густых крон деревьев. Переночевали на кочках, без палаток и спальников, но просто так их Макарьевская пустынь не отпустила. Дождь, шедший сутки, размыл поля, и джип пришлось буквально выносить на руках. Когда машина выкарабкалась на шоссе, дождь кончился, будто завернули кран, и появилось солнце.

Дмитрий СТЕШИН

МНЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТА

Андрей ПЕРЕПЕЛИЦЫН, председатель межрегионального общества по изучению тайн и загадок «Лабиринт»:

— Я не сторонник идеи существования душ, но если они реальны, то должны оставлять материальные следы. Например, хрономиражи. И не случайно последние проявляются на «туманной основе». К примеру, элементарные частицы с достаточно высокими энергиями, двигаясь в насыщенном водяным паром воздухе, оставляют след из капелек воды. На этом принципе основана работа известного из школьной физики прибора для их регистрации — камеры Вильсона. И если предположить, что души состоят из чего-то вроде «холодной плазмы», каких-то элементарных частиц, то они, возможно, способны ионизировать воздух и «проявляться» перед тем, как выпадает роса, — как раз ночью или под утро!

Есть и другая гипотеза, предложенная биохимиком Марией Вильчихиной. Мол, психически возбужденный человек способен излучать когерентное — по сути, лазерное — инфракрасное излучение. При некоторых условиях с его помощью, допустим, на слое невысохшей штукатурки или краски, может записываться голограмма, которую потом другой возбужденный человек своим излучением может «проявить», спроецировав на тот же туман… Получится привидение — своего рода разновидность хрономиража.

Версий много, но критерий истинности — объективные наблюдения. И если читателям «КП» известны места, где хрономиражи происходят регулярно и их можно подкараулить, — давайте организуем экспедицию и попробуем зарегистрировать данный класс явлений. Попробуем доказать, что они существуют не внутри возбужденного мозга, а вне его. Или наоборот.

ЭКСПЕРИМЕНТ «КП»

У сталкеров есть такая легенда: будто бы вещи, имеющие отношение к минувшей войне, хранят в себе настолько мощный заряд негативной энергии, что в считанные дни могут погубить здоровый комнатный цветок. И мы решили это проверить.

Невинное растение нашли без проблем — обычный молоденький спатифиллум, который уже год рос в редакционном кабинете. Сложнее было найти предметы, которые гарантированно имели бы в себе энергетику кровопролитных сражений. Помог знакомый поисковик, который, узнав о необычном эксперименте, дал нам напрокат десять алюминиевых пуговиц от немецкой плащ-палатки.

— Настоящие, с боевого лежака (кладбище на поисковом жаргоне. — Прим. авт.). Все в гемоглобине!

Действительно, пуговицы были в окислах какой-то засохшей дряни, местами видны даже следы от истлевших ниток. По словам поисковика, минувшим летом их отряд где-то подо Ржевом обнаружил яму, в которую стащили после боев погибших немецких солдат. Все тела были завернуты в истлевшие плащ-палатки. По-видимому, трупы подготовили к захоронению сами немцы, но закопать своих мертвецов как положено, с березовыми крестами и касками, они не успели.

1. 9 марта. Цветок бодр, вянуть не собирается. Цикличность полива — полстакана воды раз в двое суток.
2. 17 марта. Среда и освещение, к которым привык цветок, ничуть не изменились. Уже видна первая реакция — у цветка загнулись и начали отмирать концы листьев.
3. 22 марта. Цветок медленно умирает. Пуговицы с землей и цветком не соприкасались.

Нет единой для всех нас реальности, все мы существуем в своих собственных ветках, которые на данный момент переплетены, притянуты по вибрационному признаку. Это примерно сравнимо с копиями видеоигр - у каждого юзера своя локальная копия на компьютере, синхронизирующаяся с другими копиями через сеть, чтобы все играли в на единой платформе. Если юзер уходит в оффлайн ("умирает"), его копия не обновляется, он "подвисает".
На протяжении земной истории образовалось множество параллельных слоёв реальности.
Часто создание слоёв сопряжено с какими-то важными крупными событиями. Конечно, важными они являются лишь в понимании их участников, и чем больше им придаётся важности, тем больше шанс создать новый слой реальности, приняв это событие за точку отсчёта. Например, крупные войны, о которых затем слагаются легенды. В момент самого события участники, если они очень вовлечены в процесс, особенно в плане чувств и эмоций, оставляют там много энергии. Если участников много, событие собирает огромное количество энергии и может какое-то время существовать автономно в своей собственной реальности. Если при этом были убиты люди, оно также может заполучить их души, которые остаются жить в этом событии и не могут выйти в свои высшие аспекты.
Наличие душ для таких слоёв - аккумулятор тонкой энергии. Далее особо крупное событие, закончившись в основной земной реальности, муссируется и пересказывается множество раз, получая новую подпитку и от рассказчика, и от каждого нового слушателя. Параллельно у слушателей формируется в голове картинка, и происходит подключение этой картинки к этому событию. Искусственный слой реальности разрастается, питаясь энергией новых вовлеченных людей.
Одно из крупнейших искусственных отслоений реальности, её локальное подразделение - реальность великой отечественной войны.
Длительное событие, вовлечены миллионы людей, всевозможные силы, магия, народы, энергии, миллионы жертв, тонны страданий, колоссальная эмоциональная вовлеченность в событие миллионов участников.

Далее - постпродакшн: фильмы, песни, книги, симфонии скорби, исторические загадки и споры у исследователей, уроки патриотизма в школах. Все помнят и главное - скорбят. То есть, эмоционально вовлечены, поддерживают и активно питают автономную реальность, в которой до сих пор воюют люди, гибнут солдаты и летают самолёты.

Милитаризированные праздники с маршами и танками к Дню победы (то есть, установлены ритмы и циклы режима питания) поддерживают состояние войны, подпитывая массовыми выбросами энергии ту самую военную реальность. Если вкачивать туда огромные количества энергии(эмоции людей), можно даже использовать её как резервуар-накопитель, выкачивая в интересах создателей этой реальности энергию на другие нужды. Достаточно всего лишь связать тематику, активировать переполненный слой и настроить канал передачи. Проводниками выступают живые люди, которые используют одну и ту же волну эмоций на старое и новое событие.

65 лет миновало со дня Великой Победы, но военные годы по-прежнему напоминают а себе, причем порой весьма загадочным образом. Исследователи паранормальных явлений утверждают, что места массовых боев и захоронений военных времен нередко превращаются в аномальные зоны, где наблюдаются странные явления…

Желтоярские фантомы

На востоке Воронежской области (Россия), неподалеку от города Новохоперска, расположена аномальная зона Желтояр (чаще ее называют Новохоперской аномальной зоной).

Участникам экспедиции Воронежского комитета по изучению аномальных явлений во главе с известным исследователем Генрихом Силановым удалось заснять на пленку людей в солдатской форме возле палаток. А на одном из снимков проявился фантом самолета.

Когда-то здесь проходила линия фронта. Так, один из кадров запечатлел силуэт чешского солдата в форме времен Второй мировой. Позднее выяснилось, что в этом месте действительно располагалась чешская воинская часть, входившая в состав Советской Армии.

По мнению Силанова, речь идет о типичных хрональных миражах, порождениях так называемого «поля памяти», связанного с драматическими событиями далекого прошлого.

Захоронения не исчезают

Одна из самых известных аномальных зон, связанных с войной, — лесная болотистая долина Мясной Бор в 30 километрах от Великого Новгорода. Никто не помнит, откуда взялось это название — оно появилось еще до революции. Но оказалось символическим: во время Лобанской операции 1942 года здесь в кровопролитных битвах погибло множество воинов советской Второй ударной армии, частей немецкого вермахта, испанской «Голубой дивизии» и других войск. Всего в районе Новгорода было уничтожено около 300 тысяч советских солдат. Это в десятки раз превышало число потерь противника.

В этих местах осталось множество незахороненных останков, поиском которых занимается сводный отряд «Долина», куда входят добровольцы из разных российских городов и даже из зарубежья. Поисковики рассказывают, что в местах массовых скоплений останков не селятся птицы, все живое их избегает. По ночам в Мясном Бору слышатся странные, будто с того света, голоса, а в сумерках в лесу можно встретить солдат в красноармейской форме, которые якобы не раз подсказывали копателям, где искать незахороненные тела.

Руководитель группы «Поиск» из города Энгельса Галина Павлова говорит о происшествии, приключившемся с ней в 1997 году: «В Мясном Бору — страшный мистический лес. Стоит остаться одной, как лес начинает звучать. Явственно слышны крики «ура», словно неуспокоенные души погибших до сих пор идут в атаку. А мины как мы нашли: мальчишки ушли вперед, а я остановилась на копаном-перекопанном участке, и вдруг вижу: при полном безветрии деревья явно клонятся к одному месту. Позвала ребят. Только копнули — истлевший деревянный ящик и старые мины…»

Тамара Михайловна Карпова, возглавляющая другую поисковую группу, работавшую в этих местах, утверждает, что лично видела «солдат, идущих в атаку».
Как-то местная жительница по имени Елена вместе со своими знакомыми случайно раскопала в лесу воронку от снаряда, оставшуюся со времен войны. Заглянула в нее и видит — лежит там солдат. Не мертвый — живой. На нем шинель, каска, рядом винтовка. Солдат заговорил с ней, спросил, как фамилия ее деда. Она ответила — Гущин. Тогда солдат протянул ей деревянную ложку, а на ней — надпись: «Гущин П.» Деда звали Павлом Степановичем. Он был призван на фронт из Малых Вишер и пропал без вести в тех самых местах, где много лет спустя его внучка наткнулась на воронку.

Когда Елена опомнилась и заглянула в воронку еще раз, то не увидела ничего, кроме бесформенной кучки лоскутьев материи, железок и чего-то белого, похожего на фрагменты человеческих костей. Зато в ее руке осталась деревянная ложка с фамилией деда.

Впоследствии, проведя опрос среди местного населения, женщина выяснила, что похожие происшествия случались и с другими людьми, у которых родные погибли или пропали без вести в районе Мясного Бора. Сверхъестественным образом они находили в лесу вещи, принадлежавшие покойным близким. Вместе с этими людьми Елена основала музей, экспонатами которого стали находки из леса.

Ночной марш

В местах, где в войну кипели ожесточенные бои, еще несколько лет назад вели активную деятельность «черные следопыты», раскапывавшие воинские захоронения в поисках раритетов — оружия, орденов, медалей и других ценных трофеев. И не раз «черным копателям» приходилось сталкиваться с натуральной «чертовщиной».

Так, в 1998 году трое искателей военных трофеев обследовали одно из захоронений местных жителей, расстрелянных немцами. Оно располагалось у заброшенной дороги. Вдруг вдали показалась человеческая фигура. Человек был в костюме, лица почему-то не было видно — бесформенное черное пятно. Мужчина двигался навстречу поисковикам. Когда он очутился метрах в 15 от них, те его окликнули. Но, вместо того чтобы отозваться или подойти ближе, незнакомец, как по натертому паркету, плавно заскользил к лесополосе. Разумеется, никаких следов привидения там не обнаружили. А вот любопытный рассказ «черного археолога» Алексея, промышлявшего с товарищами на юге России, в Брянских лесах, где с зимы 1942-го по конец лета 1943-го стоял фронт. «Отрыли шестерых наших и одиннадцать немцев, причем четверых солдат вермахта в заваленном блиндаже на берегу реки Жиздры. Как бомба или снаряд попали туда, так они там все и остались. Стали мы аккуратно рыть. Почва там песчаная, работать легко.
Разрыли накат, перепилили бревна и отрыли истлевшие немецкие сапоги с торчащими из них костями. Стали рыть аккуратнее. Вот тазовые кости, позвоночник, ребра… Потихоньку и остальных отрыли. Четверых. Один, видимо, был офицер с крестом. Пока работали, стало смеркаться. Мы оставили скелеты возле ямы, а сами расположились метрах в двухстах, на полянке.

И вот ночью стало происходить черт-те-что! Нас разбудил дежурный Валера. «Ребята, — говорит, — что-то происходит, а что, — не пойму!» Мы повскакали. Слушаем. А там, за лощиной, где мы копали, слышны немецкая речь, немецкие марши, смех, лязг гусениц. Мы, честно говоря, перепугались… Собрали вещички и отошли к реке, это с полкилометра. Там до утра и просидели. Утром пошли снова туда. Все на месте. Ничего не тронуто. Лежат скелетики, как мы их и оставили. Но чуть дальше прошли, а там… Танковые ямы! И самое поразительное — свежие следы гусениц! Мох весь изрезан, словно только вчера здесь какие-то «пантеры» ездили!»

Наследники «Аненербе»

Еще более удивительные события происходят на территории бывшего Курляндского котла в Латвии, где расположена местность под названием Лестене.
Возле старого лютеранского храма расположено захоронение эсэсовских легионеров. Время от времени чья-то рука в строго определенном порядке расставляет на могилах свечи, чаши и другие ритуальные предметы. По мнению исследователя паранормальных явлений Руслана Козловского, в военные годы здесь проводили секретные исследования специалисты из легендарного нацистского оккультного института «Аненербе», которые мечтали использовать силу этих мест в своих целях. А близ хутора Берзини растет огромный дуб.

Говорят, возле дуба когда-то находился древний языческий алтарь, «хранитель» этого места. Как свидетельствуют показания очевидцев, в 1944 году сюда прибыло несколько машин, груженных ящиками. Фашисты изрешетили выстрелами дуб (разрушили алтарь?), а затем зарыли ящики в землю. Местные эзотерики убеждены, что речь идет о древних оккультных артефактах, которые фашисты собирали по всей Латвии. Зачем? По словам Козловского, они хотели построить так называемую «пирамиду власти» — мощнейший концентрат энергии, который позволил бы фюреру и тем, кто стоял за его спиной, править всем миром!

Время от времени в Лестене появляются люди, которые ведут какие-то раскопки. В середине 90-х годов они пришли и на хутор Берзини. С ними был глухонемой оседлый цыган из Елгавы, однофамилец Руслана — Имант Козловский. В ночь перед Рождеством 1997 года Иманта нашли убитым в собственном доме. Ему нанесли 17 ножевых ранений. Раны образовывали на теле некий оккультный знак… Что с ним произошло? Может, не поделил с дружками сокровища? Узнал какую-то тайну и стал для кого-то слишком опасен? Или его, физически неполноценного человека, просто принесли в жертву, чтобы вызвать к жизни некие оккультные силы?

Поисковики же вскоре бесследно исчезли. Удалось ли им что-нибудь обнаружить?

Люди обходят стороной заброшенный хутор неподалеку от Добели. До 1997 года здесь жил некий Геннадий Галиев. Рассказывали, что он собирал по болотам старое оружие и взрывчатку и варил дома тротил, который поставлял бандитам из Риги. Как-то раз, когда он сидел у себя на кухне, его разорвало надвое.

Разумеется, полиция решила, что взорвался тротил, хранившийся в доме Галиева. Однако уж очень странной выглядела его гибель! Тело разорвало ровно пополам, и верхнюю его часть пришлось буквально собирать по кустам. Фрагменты лица так и не были найдены, зато в стороне от дома лежала пара ладоней хозяина, причем обе они оказались идеально чистыми, будто и не пострадали от взрыва.

Руслан Козловский предполагает, что Галиева сгубило оружие. Якобы существовали три эсэсовских ритуальных кинжала. В них были вложены записки: в одной — зашифрованное имя человека, во второй — фамилия, а в третьей — магическая инструкция, описывающая ритуал, с помощью которого нашедший кинжалы мог вселиться в чужое тело. После завершения ритуального обряда старое тело должно было уничтожиться. Не исключено, что Галиев отыскал где-то эти кинжалы и использовал их силу. Возможно, он толком и не понимал, что с ним должно произойти, просто полюбопытствовал. В кого тогда вселилась душа Геннадия? Во всяком случае, желающих купить землю, когда-то принадлежавшую Галиеву, не находится. Так и стоит хутор бесхозный, а от дома после взрыва остались одни стены…

Нельзя не упомянуть и еще об одном любопытном феномене: на стенах многих домов в Лестене сохранились дырки от пуль и снарядов. Иногда хозяева пытаются замазать их штукатуркой, но та вскоре отваливается, какой бы добротный ремонт ни проводился. Словно неведомая сила не хочет, чтобы эти следы исчезли…
Руслан Козловский считает, что Лестене является одним из так называемых «мест силы» и обладает мощным энергетическим потенциалом. Возможно, как и другие места, связанные с войной.

У людей, занимающихся поисковыми работами, существует негласный свод «законов копа». Среди них есть и несколько правил, касающихся мистической составляющей этой профессии. И прежде чем недоверчиво улыбаться, вспомним, что типичный копатель – вовсе не кисейная барышня, а взрослый мужчина, иногда проводящий по несколько недель в жестких полевых условиях.

Безымянные, бесприютные, беспокойные

Присыпанные гравием дорожки, ровные ряды могилок, поминальные свечи, выбитые на мраморе имена, цветы от благодарных потомков… Не всем, далеко не всем воинам, положившим жизнь за Родину, повезло с местом последнего своего приюта. Сотни тысяч лежат безымянными, ненайденными, неупокоенными среди полей и перелесков, где более семидесяти лет назад шла кровавая война. И некого винить в том, что бойцы остались незахороненными. Сначала было не до того, тут бы живых спасти, да и под минометами противника особо павших с поля боя не вынесешь, не похоронишь. А потом, в послевоенное время страна восстанавливалась, строились заново разрушенные войной города и поселения. Земля тоже, как могла, заживляла раны. Затягивала тела павших молодой порослью. Присыпала листьями и ветками. В наше время в таких местах работают поисковые бригады, чаще всего волонтеры, разыскивающие безымянных солдат в попытках опознать героев и дать останкам последнее, достойное пристанище. Это самое малое, что можно сделать для тех, кто в прямом смысле слова лег костьми за будущее нашей страны и нас, теперешних.

Вам знакомо чувство, когда кто-то смотрит в спину? Обернешься – нет никого. А ощущение присутствия осталось.

О таких переживаниях рассказывают многие из тех, кто занимается поиском и захоронением солдат, павших на полях войны. Можно верить, можно не верить рассказам копателей, но когда совершенно разные, не знакомые между собой люди рассказывают одно и то же об одном и том же месте, поневоле задумаешься.

Люди говорят: «Земля помнит»

Особенно сильна ее память там, где полегло огромное количество людей, где земля напоена кровью. По рассказам очевидцев в таких местах возникают хрономиражи. Есть в Новгородской области страшное место – Мясной Бор, называемый также Долиной Смерти. Такое прозвище место получило не случайно. В конце 1941 года там, в ходе Любанской наступательной операции, шли ожесточенные бои в попытках прорвать кольцо блокады Ленинграда. Наши смогли пробить брешь в обороне противника как раз в районе Мясного Бора. Образовался узкий проход, в который и вошла Вторая ударная армия. Впрочем, успех был сомнительный и кратковременный: в июне 1942 немцам удалось отрезать армию от снабжения и сомкнуть кольцо за спинами наших солдат. В условиях нехватки боеприпасов и отсутствия продовольствия армия была практически уничтожена. Особенно много бойцов полегло в попытках вырваться из окружения.

А теперь в этих местах сидящие у костра копатели явно слышат бойцов, идущих в атаку с криками «Ура!», стрельбу, взрывы, стоны раненых…

Май 2010 года. Из свидетельств копателей

Рассказывают, что к костру поисковиков, стоявших лагерем на берегу ручья Добрый у сожженной в войну деревни Космариха (107 км от Твери), вышел боец в форме Красной армии того времени, сказал, что они с друзьями расположились у ручья, замерзли, попросил водочки. Поисковики решили, что перед ними реконструктор, вручили парню бутылку, он поблагодарил и ушел. Наутро копатели нашли у ручья пустую бутылку с продавленной крышкой. Это было как раз в том месте, куда ушел ночной визитер и где лежали извлеченные, но еще не переданные на мемориальное кладбище останки целого взвода наших солдат.

Хрономиражи и фотосвидетельства

В Новгородском госуниверситете одно время существовал отдел изучения необычных явлений. И пока не было прекращено финансирование, его сотрудники изучали в том числе и феномен хрономиражей в Мясном Бору. В научном обиходе появилось новое понятие: военная аномалия. Этим термином обозначаются все необъяснимые явления, происходящие в местах массовой гибели людей, которых не похоронили как полагается. А явлений таких действительно много. Из времени, когда еще не было фотошопа, до нас дошли фотографии, на которых рядом с нашими современниками явно видны фигуры бойцов, одетых в форму времен Великой Отечественной войны. Сквозь видимую реальность проглядывают военные ландшафты с разбитой техникой и изрытыми снарядами дорогами. Таких фотографий множество, сделаны они разными людьми и в разное время. Объединяет их только одно: все они с мест массовых сражений. Специалисты считают такие проявления прошлого фантомным следом, оставшимся на месте смерти большого количества людей. Поисковики же, работающие « в поле», отмечают, что в таких местах даже не селятся птицы. И только после того как останки будут упокоены как полагается, ситуация выправляется.

Парашютистка

Недалеко от местечка Лебедин (Сумская обл., Украина) стоит памятник «Катюше» – она дала там свой первый залп. Метрах в семистах от нее в лесополосе есть ухоженная могилка, ее можно увидеть с дороги. Жители окрестных деревень обновляют крест, приносят цветы. Рассказывают, что на Лебединщине планировалось сформировать четыре партизанских отряда. Один из них должен был базироваться в лесах у села Межирич. Туда и приземлилась парашютистка с заданием доставить пакет с «большой земли» руководству отряда сопротивления. Беда состояла в том, что некто Скоробагатько, которому было поручено собрать и возглавить отряд, узнав о назначении, на следующий день сбежал и более не появился на родине никогда. Парашютистка же попала в плен и после пыток была жестоко убита немцами. Похоронила ее у себя в огороде местная старушка, но девушку в сером комбинезоне часто видели то в лесополосе, у дороги Лебедин-Михайловка, где она приняла смерть, то выбегающей на дорогу с военным планшетом в руках. Водители пытались избежать столкновения и «улетали» в кювет на совершенно ровном участке дороги. И только после того, как останки парашютистки были перенесены на место ее казни, она прекратила появляться.

Беспокойный скарб

Точно так же несут на себе энергетический след вещи, изъятые у мертвецов или унесенные с полей сражений. По рассказам копателей, если такие вещи снова попадают туда, где их нашли, с ними происходит странное: заново вороненый штык ржавеет, звездочка с пилотки просто теряется, а немецкий стаканчик из алюминия падает в костер и сгорает без следа, будто бумажный. Многие рассказывают о том, что если принести с раскопа личные вещи неупокоившегося бойца, то дома начинает твориться неладное. Потому копатели всех мастей стараются поставить над найденными останками крестик, если нет возможности вывезти солдата на место его будущего захоронения.

Байки ли или не байки, но копатели частенько ретируются из Любанского леса, где слышатся крики о помощи. А вот сами жители Мясного Бора уже давно спокойно относятся к хрономиражам. Привычно говорят: «Солдатики пришли». Найдены и захоронены останки всего пятисот десяти тысяч из восьмиста, павших в лесах и болотах у Мясного Бора. Так что долго еще живые будут пересекаться с неупокоенными мертвыми, ведущими свою нескончаемую войну.

В нашем мире есть много непознанного… Это – аксиома. Мы не можем рассуждать о том, чего не ощущали, не видели, не фиксировали приборами - хотя бы по той простой причине, что нет критериев для утверждения: может это быть, или этого не может быть НИКОГДА. В нашем, казалось бы, вдоль и поперек изученном и исхоженном мире существует масса явлений, объяснения которым ныне действующая наука дать просто не в состоянии. И тупо утверждать, что такого не может быть, потому что такого не может быть никогда - по крайней мере, несколько самонадеянно. Ведь раньше так же утверждали, что электрического тока нет… пока Андре Мари Ампер не доказал экспериментально противоположное. Поэтому - давайте считать: то, чего мы пока не можем сформулировать путём строгих математических и физических символов - всего лишь неоткрытые, неведомые науке истины.
Я достаточно долгое время оставался сугубым материалистом, не верил в «потусторонние силы», мистику непознанного, и т.д… Но- моё увлечение военной археологией заставило взглянуть по-новому на многие, казалось бы, прописные истины. Итак… Впервые я столкнулся с тем,о чем хочу рассказать, в 90-е годы прошлого века. Однажды, в 90-е годы прошлого века, в лесу, недалеко от станции Мга, а если быть точнее- на 11-ом километре отводной железной дороги от Мги до станции Невдубстрой (ветка идёт по садоводствам, проходя такие станции, как Грибное, 6-ой километр, 11-ый километр) – я нашёл на лесной полянке старую немецкую каску (на фото слева- именно она, в исходном состоянии). Для тех, кто не знает: в 1941-43 годах здесь, на левом берегу Невы, стояли немецко-фашистские войска, сдавливающие в смертельных объятиях блокады мой родной город- Ленинград. Фашисты обустраивались с возможным в тех условиях (болотисто-лесистая местность) комфортом: разветвленная система ходов сообщений, блиндажи, хорошо оборудованные огневые точки, командные и наблюдательные пункты… Поляна была изрыта оплывшими, но хорошо различимыми на местности окопами, виднелись зияющие провалы былых блиндажей. Вот недалеко от бруствера одного из таких блиндажей я и откопал эту каску.

Простреленная во многих местах, ржавая, утратившая первоначальный окрас и детали, каска, тем не менее, сохранила кожаный подшлемник и систему его крепления. Это была первая из найденных мной немецких касок. Естественно, я забрал ее с собой. Подшлемник, не считая пулевых отверстий, на удивление хорошо сохранился. У меня возникла мысль- восстановить каску в оригинале, не исключая и подшлемника. Разобрать систему креплений, вымочить подшлемник в дубильном растворе, размять и пропитать его сохраняющими веществами, и снова собрать немецкий шлем, предварительно заварив дырки от пуль, зашлифовав его, и окрасив в цвет «фельдграу». В общем, каска перекочевала ко мне домой. Дома я снял подшлемник с креплений. Бурые пятна на нём не ассоциировались в тот момент с кровью погибшего немецкого солдата. Я расправил подшлемник на столе, прижал его плотно для выравнивания книгами, и лёг спать…
Ночью мне плохо спалось. Где-то в середине ночи (хотя- сейчас не могу утверждать, ощущения времени размылись и стали зыбкими на тот момент)- я почувствовал, что в комнате стало очень холодно. Не спасало плотное ватное одеяло. Холод был всюду, он присутствовал сам по себе, спасения от него не было… Я не спал… или спал, но в то же время бодрствовал, сложно передать ощущения- это как в кошмарном сне, когда на тебя мчится нечто ужасное- а ты не можешь предпринять простейших действий- например, проснуться, чтобы избавиться от кошмара… На фоне светлого в ночи окна появился силуэт человека. Он приближался, беззвучно и неотвратимо, к моей кровати. Я наблюдал это приближение, находясь как бы «за кадром» происходящего, но в то же время- являясь участником происходящего действа, правда – без права и возможности вмешаться в происходящее. Помню чётко очерченные плечи, на которых угадывались небольшие погоны, узкую талию, явно перехваченную ремнем. В моем мозгу зазвучали слова- я не знаю немецкий язык, но фразы складывались в предложения, и смысл проникал в сознание, сложно объяснить – но я понимал, что мне хочет сказать призрак: «…очень холодно… голова мерзнет и болит…. Пули пробили череп… мне плохо и холодно, отдай каску…) Дальше было ощущение сдавливания в горле, ощущение холодных твёрдых пальцев на шее…

Очнулся я утром, гораздо позже обычного времени пробуждения. Ощущая разбитость во всем теле, и прекрасно (что удивительно!) помня ночной кошмар, я пошел в ванную, совершить утренний туалет… В зеркале я увидел свою шею… на ней явно отпечатались следы ПАЛЬЦЕВ! Красные отпечатки охватывали всю переднюю часть, помню прекрасно, что отпечаток большого пальца левой руки под моей правой скулой уже начал приобретать синюшный оттенок… Мне реально стало страшно. Я не психически неуравновешенный человек, по роду службы в рядах Советской Армии неоднократно проходил психологические тесты, необходимые для службы в РВСН, имею все необходимые допуски и подтверждения пригодности, так что верить в своё внезапное психоумопомешательство оснований, честное слово, не нахожу. Но… Здесь я явно столкнулся с НЕПОЗНАННЫМ. Совершенно разбитый, под впечатлением произошедшего, я забрал со стола подшлемник со следами крови погибшего немецкого солдата. Хотя на грядущий день имелись определенные планы- я поехал на место находки каски, и захоронил подшлемник, прочитав единственную известную мне молитву- «Отче наш…» . Больше меня не преследовал солдат ушедшей войны, а следы на горле прошли, как и положено синякам, через некоторое время…
Таков был мой первый опыт знакомства с потусторонним. Естественно, с тех пор мне стали очень интересны все случаи, аналогичные моему. Недалеко от места находки каски есть садоводств «Одиннадцатый километр». Садовые домики и участки, полученные садоводами в 60-е годы прошлого века, расположены как раз на местах былых позиций немецких минометчиков и артиллеристов времен войны. А в период прорыва блокады (1943 год) по этим местам прокатилась железная лавина советских войск, рвущих железные тиски фашистского кольца. Участки, полученные простыми советскими рабочими, представляли из себя изрытую траншеями, напичканную безобидными железными осколками, и совсем не безобидными неразорвавшимися взрывоопасными предметами землю- место былых боёв. Обо всем этом мне рассказала жительница здешних мест, Анна Максимовна Лях- ее ныне покойный муж получил здесь участок (6 соток, конечно же!) в 1958 году, как ударник строительства домов на Московском проспекте Ленинграда- помните эти помпезные «сталинские» здания, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО украшающие наш город с тех времён. Так вот… Анна Максимовна рассказывала мне, что участки, полученные в виде поощрения от Ленгорисполкома, предварительно – до устройства огородов и прочих парников- нужно было освобождать от «эха войны»…

Привожу рассказ Анны Максимовны, одной из жительниц тех садвых участков: -Стали мы взрыхлять почву на участке, а какая там почва- торф один, болото же вокруг, кислотность ужасная, нужно песку везти, да земли, да дело не в этом… Дед на свалку увозил каждый Божий день по три-четыре тачки каких-то железок военных – патроны, снаряды, или как там их, пустые обоймы (внесу ясность- магазины и прочие вещи Анна Максимовна называет «обоймами»), в общем- железа было – больше, чем земли… А раз откопал дед сапог. Хороший сапог, на левую ногу, как раз у него ботинок порвался левый- совсем нитки сгнили, вот, кричит, бабка, нашёл сапог яловый, как раз на левую ногу, и по размеру, вроде, подходит, сейчас мерить будем!... очистили мы сапог от глины, а он плотно наьит чем-то, стали дальше расчищать- Матерь Божья, там нога человеческая, а в болоте- даже ткани мягкие сохранились, так и отвезли этот сапог на свалку, куда всё свозили- и железки эти военные, и снаряды, и мины неразорвавшиеся…

- А были ли какие нибудь случаи из разряда мистических, Анна Максимовна? -Как не быть! Вот откопал наш сосед на огороде череп … Ну, откопал и откопал,подумаешь- мало ли черепов-то вокруг? Навесил он, значит, череп-то, на столб у ворот- пусть, значит, нечистую силу отгоняет. Да только не стало с тех пор покоя соседу. Все спать ложатся- а емувсё гармошка слышится, всё разные песни- «Вот кто-то с горочки спустился…»… ну и так далее… Всё песни 30-х годов… Вот ему и сказал Семён Васильевич наш, Царство ему небесное, председатель садоводства: «Ты, говорит, Николай, гармониста на ворота повесил. Похорони его, как положено- и не будет тебе тревоги!» Послушал Иван мудрого чеовека, череп закопал, и с тех пор не играла уже гармонь на его памяти. .
8
Есть в Новгородской области известная всем поисковикам и «чёрным следопытам» местность, называемая в их среде Долина Смерти. Если по пути из Петербурга в Великий Новгород припарковать машину в одном из маленьких населенных пунктов Подберезье, Мясной Бор, Мостки, Спасская Полисть, и пройти от трассы влево, перейдя одноколейную железную дорогу как раз и попадешь в Долину Смерти. В этих местах летом 1942 года практически полностью погибла 2-я ударная армия Волховского фронта, на которую Ставка возлагала особые надежды по прорыву блокады Ленинграда. Армия была полностью разгромлена, а ее командование во главе с генерал-лейтенантом Власовым оказалось в плену. По некоторым данным, на квадратный метр обширных просторов Долины Смерти приходится один погибший боец… Каждый год, 9 мая, местный поисковой отряд «Долина» хоронит на кладбище в Мясном Бору (название-то какое!) найденные останки не менее чем сотни павших бойцов. Но все равно – до сих пор многие тысячи безвестных павших – советских и немецких войнов- не захоронены, останки бойцов разбросаны по обширной территории. Имеются сведения, что в первые послевоенные годы, после поверхностного разминирования местности, почву вместе с останками распахали, и посадили здесь хвойно-лиственный лес. Думаю, эти сведения небезосновательны, так как деревья за железной дорогой – примерно одного возраста- где-то около пятидесяти лет.

Много мистических историй ходит об этих местах. Всемирнная организация исследователей неведомых явлений официально относит Долину Смерти к аномальным местам планеты, где зарегистрированы хрономиражи – видения прошлого, неожиданно предстающие перед нашими современниками. Не буду сейчас говорить о том, чего сам не видел, расскажу лишь о тех событиях, свидетелем которым довелось быть мне лично.
У меня есть приятель, помешанный на военной археологии- раскопках по местам былых боёв. Буду называть его так, как он известен в определенных кругах- Роммель. Роммель живет в Великом Новгороде, и, естественно, вдоль и поперек знает Долину Смерти. Бывает тут и летом, и зимой, и весною, и осенью, может неделями в палатке жить около перспективных с точки зрения раскопок мест. Однажды в мае Роммель пригласил меня на «экскурсию» по местам боёв. Мы оставили машины в Мясном Бору, и пешком отправились в Долину. Хочу описать свои ощущения… Вот мы перешли железную дорогу, и стали углубляться в лес. Лес здесь- какой-то не такой, как везде. Сначала было непонятно, потом- уяснил: тишина, мистическая тишина, не слышно пения птиц, не шмыгают под ногами ящерки, мышки, только иногда проскачет равнодушная лягушка. Около полотна железной дороги- место гибели советского эшелона с боеприпасами. В лужах ржавой воды видны разорванные в адском пламени гильзы трёхлинейных винтовок, расплавленные пули. Слой металла достигает в глубину полуметра. Дальше в лес углубляемся по дороге с глубокими колеями, прокатанной гусеничными вездеходами поискового отряда «Долина». Здесь не проехать даже на навороченном внедорожнике. Когда было пройдено километров семь- я обратил внимание на интересное явление: при полном, совершеннейшем безветрии- группа деревьев метрах в тридцати от нас вдруг зашаталась, как от внезапно налетевшего шквала. Деревья сцеплялись ветвями, и раздавался жутковатый скрип, как стоны неупокоенных душ. А потом так же внезапно одно из деревьев упало поперек колеи… -«Так бывает тут» - сказал Роммель, и я не стал уточнять…

Мы расположились на возвышенной полянке посреди болота, вокруг угадывались контуры окопов и провалившихся блиндажей. Это, как сказал Роммель, была немецкая минометная позиция. Предварительно прозвонив металлоискателем землю, и выкинув в болото пару ржавых патронов, развели костер, поставили палатку. Остаток дня ходили по позициям с металлоискателями, периодически натыкаясь то на ржавую негодную каску, то на немецкую карбидную лампу, и тому подобные предметы окопного быта. Удивили находки тюбиков с остатками зубной пасты, и надписью- Blend-a-med», вот она, связь времен… Все время не покидало ощущение ВЗГЛЯДА в спину, временами очень явственно чувствовалось присутствие кого-то ещё… Когда стемнело- поужинали, и собрались спать. Поскольку находились на болоте, среди влажного мха- костер решили не гасить, положили по бокам два обрезка бревна, чтобы тлел всю ночь, забрались в палатку и уснули.
Под утро я проснулся от того, что по полотнищу палатки барабанил ливень. Дождевые струи били ожесточенно и бурно, хорошо, что водостойкий материал не пропускал дождь, брезент бы уже давно промок. Заснуть не удавалось, было прохладно, и я досадовал, что теперь придется искать сухие дрова и по новой разводить костер. Дождь прекратился часа через полтора. Я немедленно вылез из палатки. Уже рассвело, и был прекрасно виден наш спокойно горящий костер, сухие дрова, собранные вечером. Наша палатка, и почва в радиусе примерно полутора-двух метров от палатки была абсолютно мокрая, капли дождя блестели на хвое и полотнище. А вокруг- всё было абсолютно сухим. Проливной дождь шёл этой ночью локально- только над нашей палаткой. Проснувшегося же чуть позже Роммеля этот случай совершенно не удивил. Он видал и не такое.
Возможно, во всём вышеперечисленном и нет ничего "из ряда вон", но - все эти вещи происходили со мной, я был их участником, и как-то причислить их к обыденному и заурядному не могу. Много рассказов о паранормальном я слышал от Роммеля, многие вещи происходили с его участием. Роммель- абсолютно адекватный человек, служил в армии, совершенно не употребляет ни алкоголя, ни- упаси Боже!- наркотиков. Но о том, что рассказывал Роммель, я поведаю позже.